Содержание

Зависимость — что делать?
Убеждение - первый шаг к выздоровлению

Содержание

Вместо вступления
Предисловие
Что такое химическая зависимость?
Что нам известно о заболевании
Подготовка к убеждению
Боремся с собственным нежеланием
Собираем группу участников убеждения
Сбор информации
Репетиция убеждения
Окончательное уточнение деталей
Следует ли обратиться за помощью к специалисту?
Процесс убеждения
Сценарий процесса убеждения
Что если убеждение не помогает?
Помогите себе сами
Заключение

Вместо вступления

Вместо вступления
«Бандиты только и ждали, чтобы я закрыл глаза. Они не догадывались, что я уже заметил их, и выжидали, прячась по углам комнаты, за оконными занавесками, за приоткрытой дверцей шкафа. Скорее всего, они хотели покончить со мной без лишнего шума и поэтому медлили.
Я понял, что бежать поздно, и стремился протянуть время, изо всех сил таращил глаза, старался не моргать даже, хотя веки опускались сами собой.
Я лежал в постели. Был вечер. Была такая тишина, будто комнату замуровали и выкачали из нее воздух, как из-под стеклянного колокола. Прямо у кровати чернела глубокая яма. По-видимому, в доме начался ремонт и рабочим понадобилось разобрать пол и вырыть какое-то подобие колодца. Чтобы несверзиться туда, я все время отодвигался на противоположный край постели.
За окном послышался шепот. Я стал прислушиваться и вдруг заметил, что стена напротив кровати выкрашена в ярко-желтый цвет. Мне было совершенно безразлично, что стену перекрасили без моего согласия. Я думал только о бандитах и с надеждой вслушивался в шепот. Голос звучал все громче, и я различил слова:
— Глеб! Дай три копейки!
Это был хрипловатый старушечий голос, которого я раньше никогда не слышал. Я не мог понять, откуда незнакомая старуха знает мое имя. Однако размышлять было некогда. В первое мгновенье я чуть не крикнул старухе, что меня хотят убить. Но мой крик мог испугать затаившихся преследователей, а тогда они поспешили бы прикончить меня и скрыться. Я решил молчать и ждать. Ждать чуда, как ни глупо было на что-то рассчитывать в моем положении.
На секунду я подумал, что голос мне просто померещился. Стало казаться, что я схожу с ума. Но старуха словно прочитала мои мысли и зашептала снова, будто хотела доказать свою реальность:
— Если жалко трех копеек — дай звонок от будильника! Отвинти и дай!
— Трех копеек у меня нет,— сказал я,— а будильник мне нужен, зачем же разбирать его по частям!
Старуха смолкла. Наверное, она обиделась и решила, что я скряга. Но я не соврал. Всю зарплату я пропил в первые же дни, и сегодня у меня действительно не было ни копейки.
Посмотрев на окно, я увидел, как рука старухи, похожая на сук засохшего дерева, тянется из-под занавески к будильнику на подоконнике. Немного спустя корявые пальцы начали отвинчивать звонок. Будильник отрывисто взвизгнул. Рука в испуге дернулась и исчезла. Я услышал голос соседки за стеной:
— Ну, Вась, ты наточил нож? А то он даже хлеб не режет!
— Наточил,— ответил сосед.— На чем бы попробовать...
— Сходи к Глебу, отрежь ему ухо!
Меня затошнило. Но я ни на минуту не забывал о бандитах, о том, что в любой момент они могут разделаться со мной.
Под моей головой вместо подушки оказалась толстая кипа папиросной бумаги. Я почувствовал, что один из преследователей подкрался ко мне со стороны изголовья и стал по листочку медленно вытаскивать бумагу из-под моего затылка. Я сразу понял замысел бандитов. Им надоело ждать, когда я закрою глаза, и они решили сделать так, чтобы голова моя легла на простыню. Вот тогда-то они и собирались выйти из укрытий. Ведь глядя в потолок, я не смогу заметить, как они окружат меня и убьют. Я и виду не подал, что все понял. Правда, один раз я не удержался и резко повернул голову в ту сторону, где притаился бандит, осторожно, листок за листком вытаскивавший бумагу. Я оглянулся, но он успел каким-то образом исчезнуть. По полу за ямой забегали крысы, ящерицы, котята. Я стал наблюдать за ними, чтобы хоть как-то отвлечься. А бумагу все вытягивали и вытягивали. Голова уже немного опустилась, но до того момента, когда все листы должны были кончиться, оставалось, по моим расчетам, еще часов восемь. А уж за восемь-то часов могло совершиться чудо — могла приехать милиция.
Подумав об этом, я вдруг услыхал веселое пение на улице и посмотрел в сторону окна. Окна не было. Не было и стены. Передо мной открывалась площадь. Сотни милиционеров водили хороводы на этой площади, лихо приплясывая и распевая разухабистые частушки.
«Наверное, сегодня День милиции»,— подумал я и понял, что спасен.
Я решил не ждать, пока милиционеры заметят грозящую мне опасность, и, как только бандиты стали чуть реже выглядывать из углов, рывком вскочил с постели, перепрыгнул через яму и, наступая на крыс и ящериц, бросился к хороводу милиционеров.
Перед тем как потерять сознание, я почувствовал острую боль в кистях рук, увидел, что окно снова появилось на прежнем месте, услышал, звон разбитого стекла и понял, что падаю с большой высоты...»
Здесь мы приводим литературно обработанную выписку из истории болезни Глеба Васильевича Лусарова, что была опубликована в документальной повести Геннадия Михайловича Блинова под названием «История болезни №689».

Предисловие

Предисловие
«Как заставить наркомана или алкоголика лечиться?» «Что делать если близкий Вам человек страдает зависимостью?» — вот вопросы, на которые мы попробуем ответить в этой брошюре. “Химическая зависимость” — этот термин включает себя алкоголизм и другие виды наркомании.
Различные заболевания поражают различные системы и органы человеческого организма. Например, лейкемия поражает лейкоцитарную составляющую крови, язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки, в основном, вовлекает в патологический процесс именно эти органы. Грибковые заболевания, чаще всего, поражают ногтевые пластинки и кожу. Какой же орган человеческого тела страдает, когда человек заболевает химической зависимостью? В 1954 году нейрофизиолог Джеймс Олдс в опытах на крысах, применяя технику электростимуляции введенными в мозг микроэлектродами, открыл систему областей мозга, чья активность определяет уровень удовлетворенности. Затем эти области были идентифицированы в мозгу других млекопитающих и человека. Эти структуры расположены в передней мезолимбической области и называются “придаточное ядро” и “гиппокамп”. В том случае, когда эти области очень активны, человек испытывает райское блаженство; когда они пассивны, он испытывает адские муки со всеми градациями переходов между этими двумя крайними состояниями. Выяснилось, что именно эти области мозга являются истинными хозяевами поведения животных, а также поведения, чувств, воли и образа мыслей человека. Наркоман (это касается и алкоголика) «влюблен» в свой наркотик больше всего в жизни. Можно сказать, что это становится единственной целью его жизни, а весь остальной мир — только средство для достижения этой цели. Из-за этого он не хочет и не может думать о том, что предмет его стремлений является его убийцей. Всё, что противоречит употреблению наркотика, является неприятным и забывается. Зато в памяти прочно оседают впечатления о том, что, сколько, с кем, когда и при каких обстоятельствах употреблялось. Если мучительные мысли о прекращении употребления иногда и возникают, то они мимолетны и относятся всегда к будущему, и никогда к настоящему времени.
Грандиозные социальные потрясения в нашем обществе открыло так же и возможность прибегнуть к мировому опыту. Работы зарубежных институтов приходят на помощь и нашим согражданам. Далее мы познакомим с адаптированными методами предложенными в книге Вернона Джонсона “Как заставить наркомана или алкоголика лечиться”.
Специалистами в области «химической зависимости» или наркологии (пользуясь отечественной терминологией) — были созданы интенсивные клинические реабилитационные программы, затем более медленные, но все же интенсивные амбулаторные программы и длительные амбулаторные программы профессиональной поддержки больных химической зависимостью.
Но как же вовлечь человека в эти лечебные программы? Привести наркоманов и алкоголиков, не признающихся себе в своей болезни и не желающих видеть процесса своего умирания? Вот тогда и пригодились суггестивные (основанные на внушении) методики, которые позволяют хотя бы на три или четыре дня убедить больного в том, что он болен и нуждается в лечении. В этот период необходимо поместить больного в клинику интенсивной реабилитации, где успешно разовьют этот начальный импульс, иначе больной попросту «забудет» о том, что он болен.
Возможно, некто из вашего окружения — ваш супруг или ребенок, родитель, двоюродный брат или сестра, коллега по работе, сосед или друг, остановил свой выбор на каком-либо наркотике. Им может оказаться алкоголь, марихуана, кокаин, амфетамины (стимуляторы), барбитураты (транквилизаторы), либо их сочетания. Не имеет значения, какое это именно средство. Важно то, что человек злоупотребляет им, и тем самым создает проблемы себе самому и вам.
В своем непрерывном ряду эти проблемы могут варьировать от легких отклонений в поведении личности до крупных изменений характера и физических нарушений. Возможно, человек плохо исполняет свои обязанности на работе. Возможно, его уже не раз задерживали за вождение автомобиля в состоянии алкогольной или наркотической интоксикации. Возможно, вам доводилось уличать человека во лжи, в нарушении обещаний или в придумывании отговорок в свое оправдание, имеющих прямое отношение к злоупотреблению тем или иным зельем. Возможно, уже были случаи, когда человек на почве злоупотребления алкоголем или наркотиками попадал в больницу, в вытрезвитель или в тюрьму. Или, возможно, у вас просто появилось неприятное чувство, будто что-то не в порядке, и причиной тому может быть химическая зависимость.
К счастью для этого человека, вы хотите ему помочь. Хотя в данный момент вы еще не знаете, как подступиться к делу. Более того, сам он, похоже, вовсе не горит желанием принять помощь от вас или от кого бы то ни было. В самом деле, он (или она), вероятно, с возмущением станет отрицать само существование проблемы для него самого или даже попытается переложить ее на вас!
Всякий, кто искренне хочет помочь, может это сделать.
Вам не понадобятся медицинская подготовка или специальные знания и опыт. Тем не менее, следует иметь хотя бы элементарное представление о том, что же такое химическая зависимость, и как она воздействует на свои жертвы. Важно принять меры. И как можно скорее. Химически зависимый человек, по определению, живет в отрыве от реальной действительности. Благодаря методу, получившему название вмешательства, вы сможете сыграть важную роль в возвращении дорогого вам человека к реальности, к выздоровлению, к более яркой, полноценной и долгой жизни.
Химическая зависимость — болезнь смертельно опасная. Но от этой болезни можно излечиться, и от нее действительно излечиваются.

Что такое химическая зависимость?

Что такое химическая зависимость?
Возможно, вы даже не подозреваете, что химическая зависимость — это болезнь. Но это действительно так — так же, как, например, диабет или свинка.
Жизненно важно, чтобы вы и ваш близкий поняли и приняли эту концепцию. Сделав это, вы, вероятно, придете к пониманию того, что человек, злоупотребляющий алкоголем и наркотическими препаратами (или неправильно их потребляющий), делает это не умышленно, а потому, что он болен. Ваше волнение, разочарование и гнев несколько ослабеют, и вы сумеете подойти к ситуации более объективно и конструктивно.
Вы ведь не станете винить своего ребенка за то, что он подхватил грипп. Вместо этого вы покажете чадо врачу, который точно установит диагноз и сделает все возможное для его скорейшего выздоровления. Точно так же нельзя порицать химически зависимого человека за то, что он химически зависим. Что можно сделать — так это помочь ему отправиться на лечение, в котором он нуждается.
А если вам кажется, что трудно так, запросто, воспринять представление о химической зависимости именно как о болезни, то вы не одиноки. Некоторые врачи до сих пор не согласны с этой концепцией. Кое-кто из них даже прописывает лекарства, стремясь облегчить симптомы химической зависимости, что приводит к возникновению новых зависимостей.

Что нам известно о заболевании

Что нам известно о заболевании
Болезнь — это состояние, которое характеризуется общими для всех людей признаками проявления.
Некоторые полагают, что нельзя навешивать на человека ярлык алкоголика: он (или она) сам должен обнаружить это. Но, как правило, химически зависимый человек зачастую признает, что он в беде, последним. Вот почему именно вам придется понаблюдать за симптомами и прийти к выводам.
Приведенный ниже тест, хотя и не является средством диагностики, может помочь определить, обоснованы ли ваши подозрения. Ответьте на каждый вопрос “да” или “нет”.
1. Стал ли человек за последнее время пить (применять другие наркотические препараты) больше, чем раньше?
2. Не страшно ли вам находиться рядом с человеком, когда он (или она) пьет или употребляет наркотики — из-за того, что вас могут оскорбить словом или действием?
3. Случается ли, что человек забывает или отрицает факты, имевшие место, когда он был пьян или находился под действием наркотиков?
4. Не тревожит ли вас то, что он пьет или употребляет наркотики?
5. Отказывается ли человек говорить о своем пьянстве или пристрастии к наркотикам — или даже обсуждать саму возможность того, что у него, похоже, возникла проблема на этой почве?
6. Случалось ли человеку нарушать обещания ограничить или прекратить употребление спиртного или наркотиков?
7. Приходилось ли ему (ей) обманывать вас, когда дело касалось пьянства или употребления наркотиков, или же скрывать от вас сам факт употребления?
8. Случалось ли вам попадать в неловкое положение из-за того, что человек пьет или употребляет наркотики?
9. Приходилось ли вам лгать, чтобы выгородить его перед окружающими и скрыть пьянство или потребление наркотиков?
10. Случалось ли вам извиняться за его недостойное поведение в состоянии алкогольного или наркотического опьянения?
11. Можно ли сказать, что многие из друзей этого человека — горькие пьяницы или наркоманы?
12. Просит ли он (она) прощения за свое пьянство (пристрастие к наркотикам) или пытается оправдать его?
13. Чувствуете ли вы себя виноватым в том, что ваш близкий пьет или употребляет наркотики?
14. Не тяготят ли вас праздники или вечеринки со спиртным (или наркотиками) из-за того, что он (она) пьет пли принимает наркотики?
15. Чувствуете ли вы беспокойство и нервное напряжение, находясь рядом с этим человеком?
16. Случалось ли вам помогать человеку — “укрывать” случай пьянства или употребления наркотиков, звоня начальству или уверяя окружающих, будто ему “нездоровится”?
17. Отрицает ли человек, что у него возникла зависимость, поскольку он (она), по его (её) словам, пьет лишь пиво (или вино)? Отрицает ли проблему своего пагубного пристрастия к наркотикам, так как «ограничивается всего лишь» марихуаной, пилюлями с мягким психоделическим эффектом или какими-то другими, предположительно, “безвредными” препаратами?
18. Наблюдаются ли заметные изменения в поведении человека, когда он пьет или употребляет наркотики? (Например: обычно спокойный человек может вдруг стать шумным и разговорчивым; или же он, всегда такой тихий и мягкий, может внезапно сделаться злым и раздражительным).
19. Избегает ли он вечеринок без спиртного или наркотиков?
20. Настаивает ли он на походах только в те рестораны, где подают спиртное?
21. Известно ли вам, не случалось ли ему садиться за руль, находясь под сильным воздействием алкоголя или наркотиков?
22. Случалось ли ему быть оштрафованным за вождение в состоянии алкогольного или наркотического опьянения?
23. Не страшно ли вам ехать вместе с ним, когда он управляет машиной, находясь под воздействием алкоголя или наркотиков?
24. Не приходилось ли вам слушать от кого-то еще, что этот человек пьет или принимает наркотики?
25. Случалось ли человеку выражать раскаяние за свое поведение под воздействием спиртного или наркотиков?
26. Если этот человек — ваш супруг (супруга) и у вас есть дети, то не боятся ли они своего одурманенного спиртным или наркотиками родителя?
27. Не кажется ли вам, что у этого человека занижено представление о себе, как о личности?
28. Случалось ли вам когда-нибудь находить припрятанное им спиртное или наркотики?
29. Испытывает ли он (она) финансовые затруднения, которые, скорее всего, связаны с пьянством или употреблением наркотиков?
30. Бывает ли, что человек только и ждет случая выпить или употребить наркотики?
Если вы ответили утвердительно на любой из этих вопросов, то вероятность того, что у человека, о котором вы беспокоитесь, возникли проблемы, связанные с пьянством или употреблением наркотиков, довольно высока. Если вы дали положительный ответ на любые пять вопросов, то вероятность еще выше. А если вы ответили “да” на любые семь и более вопросов, то можно с уверенностью утверждать, что у него определенно возникла химическая зависимость.
Существует очень простое определение химической зависимости, которое может оказаться полезным для вас:
Если употребление алкоголя или других наркотиков приводит к любым устойчивым нарушениям в личной, общественной, духовной и материально-экономической сфере жизни человека, и если при этом он не прекращает их употреблять, то он химически зависим.

Отказ прекратить употреблять, даже если употребление явно сказывается на жизни личности, сигнализирует о патологической привязанности к химическому препарату и является одним из верных признаков пагубной зависимости.
Возможно, человеку, не подверженному химической зависимости, и придется единожды вступить в конфликт с законом. Возможно, ему случится однажды получить выговор от начальства. И у него могут возникнуть неприятности в семье из-за какого-нибудь одного единственного случая употребления спиртного или наркотиков. Но этого единственного события ему будет достаточно, чтобы заставить себя задуматься: “Если у меня и дальше будут подобного рода неприятности, то я лучше сразу же брошу эти глупости”. И он, действительно, так и поступит.
Напротив, человек, подверженный химической зависимости, будет продолжать употреблять наркотик, даже если это порождает непрерывную полосу трудностей в отношениях с кем-либо или со всеми, кто ему дорог. Своим поведением он (она) как бы заявляет: “Для меня важны семья, друзья и работа, но пьянство или употребление наркотиков — важнее”. Это не что иное, как придание эмоциональной значимости химическому веществу — реакция явно аномальная, именно она и указывает на наличие заболевания химической зависимости.

Подготовка к убеждению

Подготовка к убеждению
Убеждение — это метод, посредством которого можно прервать пагубное, прогрессирующее и разрушительное воздействие химической зависимости, и который помогает химически зависимому человеку отказаться от употребления препаратов-модификаторов настроения и выработать у себя новые, более здоровые формы поведения для обуздания своих потребностей и решения проблем. Из этого следует, что человеку вовсе не обязательно становиться моральной или физической развалиной (“доходить до предела”) для того, чтобы ему, наконец, можно было бы оказать такую помощь.
Существует более краткое и простое определение убеждения: показ реальной действительности человеку, утратившему с ней связь, доступным для его восприятия способом. Мы подробно рассмотрели различные защитные реакции, посредством которых химически зависимый человек заслоняется от неприятной и тягостной реальности недуга и его последствий. Цель убеждения — разрушить защитные психологические барьеры так, чтобы реальность, пробившись сквозь них, могла сиять достаточно долго, дабы человек сумел примириться с ней.
Под “показом действительности” мы подразумеваем преподнесение химически зависимому человеку конкретных фактов его поведения и их последствий. Под “доступным для восприятия” подразумевается такой способ, с очевидными результатами которого бесполезно спорить, поскольку он объективный, удобный для понимания, беспристрастный и бережный.
Убеждение — это конфронтация, но она в некотором, очень важном отношении отличается от той, которая большинству хорошо знакома и дает лишь слабый положительный эффект, либо не дает его вовсе.
При убеждении цель и смысл конфронтации — заставить химически зависимого человека взглянуть в лицо ре¬альным фактам. Это не наказание и не возможность для окружающих “разгромить” его словесно. Это атака на защитные стены жертвы зависимости, а не на саму жертву, как личность.
Точно так же, вмешательство — это скорее акт сопереживания, а не жалости. Вы соглашаетесь принять в нем участие из чувства глубокой обеспокоенности за химически зависимого человека. Вы перестаете просто тревожиться за алкоголика или наркомана и начинаете делом доказывать, как сильно вы заботитесь о нем (или о ней).
Убеждение для химически зависимого человека — это “момент истины”. Он (или она) переживают его как кризис, как отдельное событие. На самом же деле, для убеждения потребуются дни, даже недели усиленной подготовки. Чем лучше вы подготовлены, тем мягче пройдет убеждение.

Боремся с собственным нежеланием

Боремся с собственным нежеланием
Возможно, вам нужно, прежде всего, убедить себя в том, что убеждение — оптимальный метод лечения болезни, и лучше всего запустить процесс немедля.
Нет ничего необычного в том, что вы подходите к вмешательству с нежеланием или даже страхом. Возможно, вас беспокоит, «как бы от него не стало еще хуже». Вам кажется, будто вы потеряли надежду, будто уже ничто не поможет и ничто не изменится. Возможно, вас одолевают гнев и обида. Очевидно, вам настолько надоело положение дел в целом, что вы не испытываете особого желания протянуть руку помощи.
Прежде всего, однако, вы должны провести некоторые приготовления. В ходе подготовки нужно организовать группу участников «вмешательства». Необходимо решить, где, когда и как следует “вступить в переговоры” с химически зависимым человеком. Все это надлежит устроить так, чтобы без необходимости “не раздражать” его систему защиты, которая и так болезненно изменена под влиянием зависимости. Первостепенная задача — подступиться к человеку тогда, когда он (или она) вероятнее всего прислушается к Вам и услышит.
Посвящение химически зависимого человека в суть этих предварительных приготовлений — неотъемлемая часть процесса убеждения. По поводу этих приготовлений можно сказать ему что-нибудь вроде: “Последние несколько недель нам приходилось нелегко. Мы встречались, много говорили о тебе. Мы хотели посвятить тебя в наш “тайный заговор”, но просто до сих пор не могли. Сегодня мы, наконец, можем сделать это”. Или: “Мы собираемся тебе обо всем рассказать. Мы не намерены действовать у тебя за спиной. Мы все сообща обдумали и поэтому можем как следует и с пользой для дела обо всем тебе рассказать”.
Если вас беспокоит то, что человек может рассердиться или встать в защитную стойку, помните, что множество выздоравливающих алкоголиков позже говорит: “Слава Богу, хоть кто-то оказался настолько сведущ и заботлив, что сделал это для меня!”

Собираем группу участников убеждения

Собираем группу участников убеждения
Убеждение следует проводить группой, состоящей из двух или более человек, которые близки жертве зависимости и не раз становились свидетелями его (или ее) поведения под воздействием спиртного или наркотиков. Защитные реакции химически зависимого человека развиты слишком хорошо, чтобы в них мог “пробить брешь” человек, действующий в одиночку.
Осуществление убеждения группой имеет много преимуществ. Во-первых, если к жертве обращается несколько человек, и все они говорят, по сути, об одном и том же, он (или она) сразу понимает, что дело серьезное. Заявления одного человека можно легко проигнорировать или истолковать превратно (особенно, если он прежде уже не раз пытался поставить жертву перед фактом пьянства или злоупотребления наркотиками), и гораздо труднее — когда требования преподносятся “хором”. Группа обладает определенным авторитетом, необходимым, чтобы пробиться к реальности.
Как гласит старинная пословица: “Скажет один человек другому, что у него хвост, тот в ответ только рассмеется. А скажут трое — он, глядишь, и обернется!”
Во-вторых, во время этого потенциально чреватого неприятностями события поддерживающая вас компания единомышленников придаст вам уверенности и силы. В ответ на ваши заявления химически зависимый человек вынужден пустить в ход весь свой арсенал разнообразных негативных реакций; поэтому будет гораздо лучше, если вам не придется нести их груз в одиночку. И, в-третьих, чем больше людей, тем больше свидетельств, подтверждающих существование проблемы. Вы вряд ли лично не могли быть свидетелем всего этого, если, конечно, ни на миг не разлучались с жертвой в ходе ее болезни!
Таким образом, процесс вмешательства начинается со сбора команды из тех, кто, как и вы, искренне желает помочь.
Шаг 1: Составьте список авторитетных людей, помимо вас самих, из числа окружающих химически зависимого человека.
Ключевое слово здесь — авторитетных. Это должны быть люди, с кем у жертвы сложились очень тесные взаимоотношения, по необходимости или по выбору. Они должны оказывать на жертву сильное влияние, поскольку он (она) своим отрицанием будет отражать попытки остальных.
Они сами не должны быть химически зависимы. Люди, которые не разобрались со своей собственной болезнью, вряд ли захотят распознать ее симптомы в ком-либо другом, даже если способны на это. Да и химически зависимый человек вряд ли послушается того, кто сам тоже был «засвечен» в чем-то подобном.
Если человек состоит в браке, то первым в ваш список следует включить его супругу (или супруга). Он (или она) помогут вам выбрать других потенциальных членов группы из следующей категории:
• Начальник (работодатель) химически зависимого человека или непосредственный руководитель.
Участие нанимателя или непосредственного руководителя в команде вмешательства может оказаться крайне полезным. В нашем обществе человек как личность сосредоточен на своей работе. Химически зависимые люди часто держатся за свой “облик добросовестного работника” как за последний оплот респектабельности, в то время как у них на глазах болезнь сокрушает все остальное. Они используют это как “доказательство” того, что у них не может быть проблем: “Я ни разу в жизни ни одного рабочего дня не пропустил из-за пьянства” (беспристрастный взгляд на их характеристику обычно разрушает этот миф). Порой вмешательство начальника оказывается более результативным, чем члена семьи или друга, хотя бы потому, что он имеет перед ними столь важное преимущество.
• Родители химически зависимого человека.
Самый удобный вариант, если они проживают где-то поблизости. Но даже если это и не так, все-таки стоит подумать, не подключить ли их к убеждению.
Неплохо было бы включить в команду его братьев или сестер (опять же, в зависимости от их местожительства).
• Дети химически зависимого человека.
Дети могут оказаться неоценимыми участниками группы убеждения: в большинстве случаев, им хорошо известно о существовании проблемы, В качестве очень важного совета мы рекомендуем: детям, привлекаемым к участию в группе убеждения, должно быть не менее восьми лет. Oт них требуется умение выразить свои чувства словами и описать поведение химически зависимого человека, которое они наблюдали (и разочарование, которое им довелось испытать).
Взрослых часто волнует, не напугает ли, не расстроит ли ребенка такое вмешательство. Наверняка на них уже и так отразились последствия болезни одного из родителей. В ходе убеждения они наконец-то получат возможность высказаться, к тому же при поддержке других взрослых. Вероятно, это принесет им большое облегчение, особенно если им приходилось долго скрывать чувства страха, недоумения, неприятия и обиды.
Участие детей в группе убеждения, как правило, приносит им еще и иную пользу: просвещение их по поводу болезни помогает им лучше понять, что происходит с их близким; это, в свою очередь, фактически укрепляет отношения между ними и жертвой зависимости.
• Близкие друзья и соседи химически зависимого чело века.
Несмотря на то, что химически зависимый человек, очевидно, общается преимущественно с компанией собутыльников или приятелей-наркоманов, возможно, у него все же есть старые друзья, “оставшиеся” от прежних дней, или новые, не из числа заядлых алкоголиков и “кайфоловов”. Два критерия помогут вам решить, кого приглашать в группу:
1) прислушивается ли больной к этим людям, уважает ли их мнение и взгляды?
2) случалось ли им находиться рядом с химически зависимым человеком во время его выпивок или “ловли кайфа”, были ли они когда-либо свидетелями случаев его странного и необычного поведения? Иными словами, известно ли им по личному опыту, как отражается болезнь на химически зависимом человеке?
Проникнуть сквозь стену самообмана жертвы обычно удается лишь тем, чье благоприятное мнение или оценка (одобрение) так необходимы ей для поддержания нормального представления о себе как о личности. На эмоциональном уровне под этими людьми, чаще всего, подразумеваются члены семьи и начальник. Тем не менее, часто оказывается и так, что именно друзья, помогая человеку трезво взглянуть на свое поведение, добиваются наилучшего результата. Возможно, химически зависимому человеку удалось убедить себя в том, что его пьянство — лишь симптом семейного разлада. Может быть, именно мнение стороннего наблюдателя, не принадлежащего к кругу его семьи, и поможет разрушить это убеждение.
• Коллеги.
Они должны быть из числа тех, с кем жертва постоянно работает вместе; возможно, они сидят в одном офисе или сотрудничают, выполняя долгосрочный проект. Опять же, жертва должна уважать их, а они — знать ситуацию по собственному опыту.
• Представитель духовенства.
Если жертва постоянно посещает церковь или синагогу, священник или раввин может оказаться незаменимым участником команды, поскольку он лично располагает полезной информацией о болезни и методах ее лечения. Воз¬можно, он также знает о поведении жертвы не понаслышке или имеет обширный опыт работы с другими химически зависимыми людьми.
Шаг 2. Формируем группу убеждения.
Теперь вам необходимо встретиться с людьми, включенными в ваш список, и попросить их принять участие в убеждении. Если список оказался слишком большим, лучше сузить круг потенциальных участников группы. Большая группа может оказаться слишком громоздкой, немобильной. Как показывает опыт, группа из 3-5 человек действует наиболее продуктивно.
Лучшие члены команды — те, кто, по меньшей мере, имеет некоторое представление о химической зависимости, готовы рискнуть своей дружбой с жертвой, а также отвечают требованиям, предъявляемым к участнику убеждения в эмоциональном плане.
От друга или коллеги, который настойчиво утверждает, будто алкоголизм и пристрастие к наркотикам — признак “моральной неустойчивости”, во время убеждения будет мало толку. Каждый участник группы должен обладать достаточным знанием и пониманием сути химической зависимости, чтобы
а) воспринимать пагубную привычку как болезнь, при которой “нормальной” силы воли недостаточно для того, чтобы держать под контролем употребление химических препаратов;
б) усвоить, что само воздействие “химикалий” в дальнейшем ослабляет силу воли;
в) осознать, что из-за необходимости искать объяснение своему поведению жертва выработала у себя настолько эффективную систему защиты, которая, в свою очередь, привела ее к высокой степени самообмана — в том числе, к неспособности признать истинную природу болезни;
г) понять, что по причине самообмана жертва абсолютно не способна трезво взглянуть на свое поведение, вот почему помощь должна прийти со стороны;
д) проникнуться мыслью, что химическая зависимость не просто дурная привычка, и от того, что произойдет в ходе вмешательства и после него, зависит: жить жертве или умереть.
Возможно, вы сами решите взяться за дело просвещения. Поделитесь своими знаниями с будущими участниками команды.
Приготовьтесь к возможному сопротивлению с их стороны, особенно когда дело дойдет до самого исполнения активной роли во время убеждения. Люди охотно расскажут вам о том, как человек пьет и злоупотребляет наркотиками, и как они к этому относятся (особенно, если это их лично задевает или оскорбляет), однако совсем другое дело — поставить под угрозу свою дружбу с жертвой. Возможно, именно это их и пугает.
Супруга жертвы вполне может заявить: “Согласна, мой муж в беде, но если я сделаю так, как вы просите, он со мной разведется!” Друг скажет: “Она никогда больше не будет со мной разговаривать. Я наверняка потеряю ее дружбу”. Ребенок проронит: “Отец страшно сердится, когда заговариваю о его пьянстве”. “Мы так загружены работой, что даже не знаю, стоит ли усугублять и без того шаткое положение. Вдруг она выкрутится, обвинит меня в дискриминации или еще в чем-нибудь подобном, и выведет из себя моего начальника?” — добавит непосредственный руководитель химически зависимого человека.
Можно по-разному опровергнуть каждый из этих доводов. Например, в разговоре с ребенком часто бывает достаточно объяснить, что папа очень болен и ему нужно срочно помочь. Кроме того, в наши дни уже многие компании, по меньшей мере, имеют представление о широко распространенной проблеме химической зависимости, некоторые из них даже нанимают штатных консультантов для оказания помощи своим работникам.
Но главный аргумент самый простой. Если они так и не предпримут никаких мер, химически зависимый человек умрет преждевременно. Выбор сводится к двум возможностям: можно вмешаться, тем самым рискуя дружбой с человеком (которая уже и так дала трещину из-за его болезни), или же сидеть сложа руки и наблюдать, как он (или она) продолжает губить себя. Медленно, но верно.
Последний критерий выбора участника группы — его эмоциональная адекватность (то есть пригодность в эмоциональном плане). В убеждении не следует пытаться участвовать тем людям, которые до такой степени истощены морально, что могут навредить себе или сорвать процесс. Точно так же не стоит пытаться и тем, кто скован страхом или до такой степени сердит на больного, что не может себя контролировать в критических ситуациях.

Сбор информации

Сбор информации
При подготовке к убеждению вам следует собрать данные двух типов: факты о поведении жертвы, связанном со злоупотреблением спиртным или наркотиками, и информацию о медицинских учреждениях, куда можно обратиться за лечением.
Шаг 1: Составьте письменный перечень конкретных инцидентов или характерных состояний больного, связанных со злоупотреблением алкоголем или наркотиками, окончательно подтверждающих ваше беспокойство.
Именно это следует сделать каждому члену команды. Даже дети могут составить письменные перечни или попросить взрослых помочь им выразить то, что они пережили, своими словами. Эти перечни должны быть написаны от второго лица, поскольку они будут зачитаны жертве во время убеждения (“Ты натворил то-то и то-то”, а не “Мой муж натворил то-то и то-то”). И они должны быть предельно конкретны. Обобщения типа “ты слишком много пьешь”, “ты должен прекратить пить”, “твое пьянство усугубилось”, “ты все время «в улете»”— бесполезны и даже обидны, поскольку воспринимаются как личные выпады-оскорбления.
В каждом пункте требуется подробно описать конкретный инцидент, предпочтительно тот, который пишущий сам наблюдал своими глазами. Вот некоторые примеры:
• “В прошлый четверг, в 20:00 ты с невнятным бормотанием ввалился в гостиную, наткнулся на журнальный столик и разбил стоявшую на нем лампу. Возможно, ты не помнишь этого, потому что явно был пьян”.
• “В понедельник, собравшись постирать, я обнаружила в корзине для белья еще одну опорожненную бутылку”.
• “В прошлом месяце мы трижды подряд отказывались от приглашений на званые обеды, так как ты днями не просыхал”.
• “В пятницу, после встречи, мы разговорились с Димой, и он рассказал мне, как его беспокоит твое пьянство. Ты оскорбил говорящего и остальных гостей, и ему пришлось увести тебя домой”.
• “Утром соседи упомянули, что давно заметили, насколько замкнутой ты стала в этом году. Они интересуются, можно ли тебе чем-нибудь помочь”.
• “Помнишь, как ты рухнул в ванной в два часа ночи в субботу. Когда я пришла посмотреть, что за шум, то обнаружила тебя распростертым на полу. От тебя разило спиртным”.
• “Поздно вечером в понедельник я выглянула в окно и увидела, что ты без чувств валяешься на лужайке перед своим домом. На улице было -7° С, и я беспокоилась за тебя”.
Каждое происшествие следует описать, не скупясь на подробности. Чем больше неприятных казусов перечислит каждый член группы, тем лучше.
Век техники, несомненно, принес нам самое современное средство убеждения — видеокамеру. По мере того, как видеокамеры становятся все более доступны, многие семьи приобретают их. Что может быть более шокирующим и неопровержимым, чем красочная видеосъемка алкоголика, шатающегося из стороны в сторону, глотающего слова, в общем, ведущего себя самым что ни на есть неподобающим образом. Если у вас есть видеокамера, воспользуйтесь ею!
Шаг 2. Выясните, куда конкретно можно обратиться за лечением по месту вашего жительства.
Основная цель метода убеждения — убедить человека согласиться на лечение или принять помощь в той или иной форме постоянного наблюдения. Вы должны быть готовы предложить ее больному в ходе самого процесса убеждения, а также дать конкретные рекомендации. Разумно заранее договориться о лечении в медицинском центре или клинике; если падет защитный барьер, жертва, вероятно, незамедлительно согласится отправиться туда.
Есть несколько возможностей получить консультацию, составив список учреждений, куда можно обратиться за помощью, постарайтесь получить более подробную информацию об их услугах.
Не успокаивайтесь, пока не найдете, по крайней мере, хотя бы один, на ваш взгляд, приемлемый вариант лечения. Пока вы не выполните эту крайне необходимую задачу, вы не готовы к убеждению. Если в результате вмешательства жертва не соглашается на лечение, это происходит потому, что команда недостаточно подготовилась именно в этой области. Если химически зависимый человек выражает готовность лечиться, а вы, со своей стороны, не можете предоставить ему ни названия, ни адреса, ни номера телефона лечебного учреждения, тогда защитная стена может полностью восстановиться снова, став еще прочнее, чем прежде. И все остальные ваши усилия пойдут насмарку.

Репетиция убеждения

Репетиция убеждения
Перед самим убеждением рекомендуется провести одно или два “репетиционных” практических занятия. На них должны присутствовать все те, кто будет участвовать в процессе убеждения, за исключением химически зависимого человека. Каждый из членов группы убеждения должен явиться со своим письменным перечнем фактов поведения химически зависимого человека.
Помимо очевидной подготовки команды к вмешательству, репетиции выполняют целый ряд других полезных функций:
• помогают почувствовать членам семьи и другим, заинтересованным лицам, что они не одиноки — беда коснулась и остальных;
• собрание всех участников обеспечивает взаимную поддержку друг друга и способствует взаимопониманию;
• смягчают напряжение и страх, а также снижают вероятность того, что во время убеждения кто-либо выразится неясно, неконкретно или допустит необдуманное высказывание;
• требуют от членов команды сосредоточиться на своем выборе и возможных его последствиях;
• создают благоприятный климат для перемен и вселяют в присутствующих уверенность в том, что проблема так или иначе разрешима.
Можно посвятить часть первой репетиции (или всю ее целиком) рассмотрению симптомов болезни химической зависимости. Дайте людям возможность задать вопросы и поделиться своими знаниями.
Если вы вполне уверены, что все члены группы имеют представление о болезни и ее последствиях, вы готовы двигаться дальше.
Шаг 1: Выберите председателя.
Участники группы должны выбрать человека, который будет “руководить” репетициями и самим убеждением. Если в состав группы входит начальник или непосредственный руководитель жертвы, то вам следует отдать ему предпочтение при выборе по двум веским причинам: он (она) обладает профессиональным опытом руководства и не является членом семьи. Супруги и взрослые дети, вынесшие немало душевной боли, живя с химически зависимым человеком, на эту роль, как правило, не подходят.
Первостепенная обязанность председателя — гарантировать, что убеждение не выльется в очередной семейный скандал. Поэтому членам команды также следует действовать согласно его (ее) руководству. Например, если председательствующий говорит: “Хорошо, Мария, пора дать высказаться Федору”, то Марии следует передать слово Федору.
Шаг 2: Подробно проработайте каждый пункт письменных перечней, подготовленных участниками команды.
Членам команды следует вслух зачитать свои перечни по пунктам, каждый из которых должен быть одобрен, или, если необходимо, исправлен командой.
Помните: каждый пункт должен представлять собой конкретное описание инцидента или особенностей поведения зависимого человека, обусловленного злоупотреблением алкоголем или наркотиками. Описания должны быть полностью правдивыми и как можно более подробными. В них следует избегать оценок, обобщений и субъективных мнений.
Остерегайтесь интонаций жалости к себе и враждебности — эмоций, которые могут воспрепятствовать общению и превратить убеждение в состязание “кто громче крикнет”; либо это заведет дискуссию в тупик. Единственной эмоцией, присутствующей в этих заявлениях, должна стать подлинная обеспокоенность. Если детей нужно потренировать в чтении написанных ими строк, воспользуйтесь случаем помочь им. Воздержитесь от желания вложить им в уста чужие слова. Предпочтительнее, если они выскажутся в своей собственной манере. Так их выступление не будет выглядеть бездумным копированием поведения взрослых членов команды.
Внесение поправок в перечни каждого из членов команды важно по двум причинам. Во-первых, это дает людям возможность “привести в порядок” текст своего выступления — точно понять, что они хотят сказать, и как они хотят сказать. И во-вторых, это помогает нарушить “принцип замалчивания”.
Существует модель поведения, типичная почти для любой ситуации, создаваемой химически зависимым человеком, где бы она ни происходила - дома или на работе. По мере того как поведение жертвы принимает все более странный и разрушительный характер, ему обычно находятся очевидцы. Но они, как правило, не делятся информацией друг с другом. Они опасаются тем самым обидеть жертву, или не решаются высказаться из-за своего рода неуместной преданности ей. Какова бы ни была причина их молчания, она реально способствуют болезни — позволяет ей прогрессировать и обостряться.
Часто репетиции убеждения прерываются возгласами: “Не знал, что тебе известно об этом!” или: “Мне казалось, я — единственная, кто это заметил!” В конце концов, некоторые “тайны” оказываются вовсе не такими уж тайнами. Другие, раскрытые, наконец, совместными усилиями преумножают у участников команды чувство сопричастности общему делу. И уже далеко не один человек может сказать: “Знай я хотя бы половину того, что услышал сегодня, я бы взялся за дело скорее!”
Шаг 3: Определите порядок, в котором члены команды будут зачитывать свои перечни во время убеждения.
Кто-то должен быть первым! И вторым... и третьим. Определение порядка заранее предупредит неловкие паузы и помешает убеждаемому прервать или саботировать процесс.
Лучше начать с того, кто тесно связан с химически зависимым человеком и является для него несомненным авторитетом, а потому имеет самый высокий шанс пробиться сквозь защитный барьер. Лучше всего остановить выбор на его непосредственном руководителе.
На данном этапе подготовки не полагайтесь на память; председательствующий должен письменно зафиксировать порядок выступлений, принести запись на саму процедуру убеждения и быть готовым по мере необходимости напоминать каждому из участников группы о том, что пришел его черед сказать свое слово.
Шаг 4: Выберите кого-нибудь, кто исполнил бы роль химически зависимого человека во время репетиций.
Хотя это и не обязательно, но может оказаться очень полезным. Одна из целей репетиции — дать членам команды почувствовать, что ожидает их во время процедуры убеждения — все, вплоть до возможных возражений, отрицаний, извинений и эмоциональных “взрывов” со стороны человека, ради блага которого оно осуществляется.
Можно по очереди передавать эту роль от одного участника команды другому, предоставляя каждому возможность высказать возражение, неприятие, извинения, или продемонстрировать вспышку гнева, которые ему (или ей), вероятно, уже приходилось видеть и слышать в “исполнении” химически зависимого человека. Цель — знать о них и быть готовым на них отвечать. Вероятность того, что жертва выдержит всю процедуру убеждения, не проронив ни единого слова, очень мала. Следовательно, лучше всего заранее предвидеть то, что скажет он (она), и заблаговременно точно решить, как на это реагировать. Таким образом, мы целенаправленно подходим к следующему этапу подготовки.
Шаг 5: Продумайте, что будут отвечать члены команды химически зависимому человеку.
Решение участвовать в убеждении — это лишь часть необходимых обязательств, которые берет на себя каждый член команды.
Настало время узнать, как далеко они намерены зайти в своих действиях и на что готовы пойти ради того, чтобы убедить жертву принять помощь.
Жена может сказать: “Я довольно хлебнула с ним горя. Если он не обратится за помощью, то может уходить, либо я заберу детей и уйду сама”. Означает ли это, что она на самом деле поступит так, как сказала? Действительно ли она заберет детей и уйдет? И есть ли, куда уйти? Бывало ли так, что она заявляла об этом и раньше, но все оставалось без изменений?
Начальник, возможно, скажет: “Производительность его труда день ото дня все ниже, кроме того, он плохо влияет на товарищей по работе. Они жаловались мне на то, что по его вине на них приходится дополнительная нагрузка. Если он не начнет лечиться, мне придется его уволить”. Может ли он осуществить свое намерение? Осуществит ли его?
Сосед может заявить: “Я в последний раз приютил его на диване у себя в гостиной. Если он не обратится за помощью, двери моего дома закроются для него навсегда”. Поступит ли он так, как обещал? В следующий раз, когда жертва объявится на пороге его дома и станет умолять пустить переночевать, отправит ли его сосед восвояси?
Допустим, дочь скажет: “Я больше не сяду в машину, когда за рулем мама. Мне страшно с ней, когда она пьяная. С этого дня я стану ездить с родителями моих друзей или буду сидеть дома”. Сдержит ли она свое слово? Есть ли у нее такие друзья, к которым можно обратиться и попросить, чтобы ее подвезли? А что, если она не найдет никого, кто бы мог подбросить ее туда, куда ей отчаянно захочется поехать?
Большинство людей, тесно связанных с химически зависимым человеком, вероятно, привыкли выставлять ультиматумы… и точно так же привыкли идти на попятную. Этому делу нужно положить конец.
Требования, сопровождаемые какой-либо угрозой, должны быть как реальными, так и твердыми. Если жена по-настоящему не готова забрать детей и уйти, не нужно обещать, что она это сделает. Непосредственному руководителю химически зависимого человека следует точно выяснить, какова позиция их компании по отношению к химической зависимости, наметить меру (или ряд мер) воздействия и быть готовым их осуществить.
Что делать, если в процессе убеждения жертва встает с места и грозится уйти? Нужно быть готовым сказать: “Пожалуйста, сядь и выслушай нас”. Как быть, если он на полуслове прерывает участника команды словесной атакой? Нужно без колебаний, несмотря ни на что, прочесть перечень его “подвигов” целиком, до конца. Что если жертва бросается в слезы и клянется исправиться? Принять такую клятву за чистую монету и тут же прекратить вмешательство хотя и соблазнительно, но вовсе неразумно. Группа должна быть готова дойти до конца — до момента, когда выскажутся все, и химически зависимому человеку будет предложено принять конкретную помощь.
На каждое действие со стороны химически зависимого человека необходимо иметь противодействие, сообразное обстановке и соответствующее цели вмешательства. Если самая подходящая реакция на его поведение— ультиматум, то тот, кто его выдвигает, должен быть готов выдержать все условия до конца.
Шаг 6: Руководство репетицией.
Репетицию и саму процедуру убеждения следует начать с простого и прочувствованного вступительного заявления председательствующего. Такого, например:
“Иван, мы собрались здесь, потому что любим тебя и хотим тебе по мочь. И тебе, и всем нам придется трудно, но я вынужден начать с одной просьбы: дай нам возможность высказаться и постарайся выслушать, как бы тяжело это ни было. Мы понимаем, что в следующие минуты будет нелегко... Не будешь ли ты любезен выслушать нас?”
Заметьте, что это заявление явно отводит химически зависимому человеку роль слушателя. И задача группы - постараться “удержать” его в этой роли.
Затем участнику команды, на которого пал выбор выступать первым, следует зачитать свой перечень. Участник, исполняющий роль химически зависимого человека, сейчас может в полной мере проявить свои актерские способности. Что может сказать он (она) в реальной обстановке вмешательства? Как он (она) может себя повести? Большинству членов команды так или иначе приходилось противостоять химически зависимому человеку; они могут даже процитировать его (ее). “Что ты имеешь в виду, говоря, будто у меня возникла проблема? Это у тебя проблема! Если прекратишь меня пилить, я брошу пить!” Попрактикуйтесь отвечать так: “Пожалуйста, выслушай то, что я должен сказать...”, и далее, следуя перечню.
Каждому члену команды необходимо дать возможность прочесть свои строки и постараться предугадать, как может отреагировать на них химически зависимый человек. Как бы то ни было, председательствующий должен исполнять свою главную функцию: следить за тем, чтобы участники команды не уклонялись от темы. Репетиция должна быть максимально правдоподобной, приближенной к реальной жизни. В том, что участники команды невольно переходят к обвинениям или обобщениям, или, поддавшись эмоциям, уклоняются от темы, нет ничего необычного. Именно поэтому каждому участнику команды следует попрактиковаться также в выражении участия и заботы о жертве болезни.
Постарайтесь предвосхитить положительным заявлением каждую жалобу больного: “Милый, ты всегда был замечательным мужем, но я так беспокоюсь о тебе. На прошлой неделе, хорошенько набравшись, ты въехал прямиком в дверь гаража...” “Мама, я действительно благодарна тебе за все твои старания устроить мне день рождения. Но я не на шутку растерялась, когда ты налетела на стул. Мне кажется, что ты пила вовсе не компот”. “Гаврила, твои коллеги тебя очень любят. Все знают, что в случае необходимости ты всегда готов помочь. Но ты стал возвращаться с обеда все позже и позже, дыша спиртным, а на прошлой неделе я застал тебя спящим за столом на рабочем месте”.
Процесс убеждения предполагает, что реальность так или иначе пробьется сквозь защитный барьер. В какой-то момент химически зависимый человек непременно “увидит” свою жизнь такой, какова она есть на самом деле — возможно, впервые за долгие годы. Те, кому приходилось участвовать в процедурах убеждения, описывают удивительные перемены, происходящие в это время. Всех собравшихся охватывало чувство великого облегчения и, очень часто, любви. Участники команды часто чувствуют себя обессиленными, но, вместе с тем, исполненными надежды. Все то раздражение, которое, казалось, переживали жертвы, сменялось потрясением и негодованием, а порой и глубокой растерянностью. Многие из них обводили взглядом собравшихся и говорили: “Господи, я и не подозревал, как сильно я обижал вас. Простите меня!”
И хотя это может показаться успешным окончанием убеждения, на самом деле — это лишь завершение первой стадии. Не менее важно отрепетировать то, что последует дальше: то, как вы будете настаивать, чтобы жертва согласилась принять помощь, и то, как вы представите ей имеющиеся варианты лечения. Возможности выбора, которые вы уже внимательно рассмотрели, необходимо “свести” к конкретному стационару, конкретному лечебному центру, или, в некоторых случаях, к амбулаторному лечению и психологическому тренингу. Позволяя жертве выбирать из предложенного, вы тем самым помогаете ей в какой-то мере восстановить чувство собственного достоинства.
Разумеется, не исключается возможность того, что химически зависимый человек будет упорствовать, заявляя, что в лечении нет необходимости, поскольку в глубине души у него созрело решение покончить с пьянством. Вы понимаете, что медлить нельзя, поэтому готовы попробовать альтернативный подход (иногда он называется по-другому — ответ “а что, если”). “Ты принял это решение заранее. Давай, попробуй. Но что, если ты хотя бы раз снова “сорвешься”? Тогда ты согласишься принять помощь?”
По всей вероятности, жертва предпримет честную попытку бросить пить/принимать наркотические вещества самостоятельно. Но то, что человек бросает пить, еще не значит, будто он пошел на поправку. Болезнь — в том числе эмоциональный синдром — по-прежнему существует, и она столь же опасна, как прежде. Все это приводит к тому, что принято называть “пьяница в завязке”.
Что характерно для “пьяницы в завязке”? Это может быть, например, раздражительность, тревожность, нервозность, обида и жалость к себе. Человек может чересчур остро реагировать на простое разочарование, быть то излишне чувствительным, то излишне придирчивым - в общем, ведет себя непредсказуемо. Окружающие частенько станут с тоской вздыхать по старым добрым “спокойным” денечкам, когда жить с ним было куда проще.
Иными словами, несмотря на то, что абстиненция (воздержание от употребления спиртного или наркотиков) — цель важная, она далеко не единственная. На самом деле, это всего лишь один, хотя и значительный, шаг на пути к возвращению к полнокровной и максимально плодотворной жизни.
Прекращение пьянства, само по себе, создает эмоциональный вакуум, и жизнь в этом вакууме может оказаться для жертвы зависимости сущим адом.
Главная цель выздоровления и способствующего ему разнообразного лечения состоит в восстановлении силы собственного “я” жертвы. Необходимо лечить человека в целом: его душу и тело. Химически зависимый человек страдает эмоционально, умственно и духовно, точно так же, как и физически. Мы подробно останавливались на этом в брошюре: «Наркомания: взгляд психотерапевта», рассматривая био-психо-социо-дудомную парадигму лечения зависимости. Лучшие из известных на сегодняшний день программы лечения учитывают это и используют методики межотраслевых специалистов: физиологов, психиатров, психологов, консультантов по проблеме химической зависимости, работников социальной сферы, представителей церкви, лечащих терапевтов и медсестер.
Таким образом, вторая стадия убеждения, которую вам следует отработать так же тщательно, как и первую, состоит в том, чтобы добиться от жертвы твердого согласия принять помощь. Вы должны быть готовы подойти к нему с одним или более конкретными предложениями: “Сразу после того, как мы закончим разговор, ты назначен на прием к доктору такому-то; я тебя отвезу”. Или: “Мы зарезервировали тебе место в таком-то стационаре. Твоя сумка собрана и ждет в машине”.
Постарайтесь заранее предвидеть как можно больше возражений, оправданий и благонамеренных обещаний. И будьте готовы ответить на них со всей твердостью.
С таким объемом работы, которую предстоит проделать до самой процедуры убеждения, легко понять необходимость одной или более репетиций. На самом деле, вы можете провести таких репетиций столько, сколько пожелаете: чем лучше вы подготовитесь, тем больше вероятность, что вы сумеете справиться с особенностями реальной ситуации. Только помните: время — это все. Чем скорее вы остановите развитие болезни, тем скорее у жертвы может начаться процесс выздоровления.

Окончательное уточнение деталей

Окончательное уточнение деталей
Когда же начать убеждение? Приурочьте его к такому моменту, когда химически зависимый человек вероятнее всего будет трезв. Лучше всего также выбрать момент, непосредственно следующий после случая пьянства или употребления наркотиков — например, субботним утром, следующим за регулярно намечаемой на пятницу вечеринкой. Если человек в результате чувствует себя нездоровым с похмелья, то это только в вашу пользу, поскольку его (ее) защитные реакции будут ослаблены.
Где провести процедуру убеждения? Выберите место, которое не слишком вызывает у жертвы опасения, так как вам вовсе не нужно, чтобы она “воздвигла” защиту. Кроме того, это должно быть такое место, где вас не станут беспокоить и прерывать.
Кто возьмет на себя обязанность обеспечить явку химически зависимого человека в назначенное для проведения убеждения место? Этот участник группы должен сказать ровно то, что нужно, дабы убедить его явиться.
Есть ли такие, кто не сможет прийти на встречу без посторонней помощи? Кто обзвонит остальных, чтобы напомнить о времени и месте встречи?
Кто из участников попросит химически зависимого человека об одолжении выслушать то, что должна сказать команда? Кто заранее проведет необходимые приготовления за человека с тем, чтобы он мог, не откладывая, отправиться на лечение в том случае, если согласится принять помощь немедленно? Кто объяснит ему план лечения и ухода, амбулаторного наблюдения во время восстановительного периода?
Ничего не оставляйте на волю случая — ни одной, пусть даже самой мелкой, детали. Элемент неожиданности, как никогда, целиком и полностью на вашей стороне. Так воспользуйтесь им!

Следует ли обратиться за помощью к специалисту?

Следует ли обратиться за помощью к специалисту?
Лучшее кредо: каждый, кто искренне желает помочь — должен помочь. Есть шансы, что вам вполне удастся убедить химически зависимого без помощи квалифицированного специалиста. И если вы чувствуете необходимость в такой помощи, обратитесь за ней.
В наши дни, в значительной степени благодаря широкому интересу к химической зависимости, наряду с растущей обеспокоенностью размахом проблемы в нашем обществе,опытных, способных оказать помощь, профессионалов можно найти почти в любом уголке страны. Если вы не знаете, куда обратиться, начните с рекламных изданий.
Дня начала рекомендуется лично побеседовать с тем специалистом, с которым вы решили сотрудничать. Выясните следующее:
• признает ли он, что химическая зависимость — это болезнь?
• одобряет ли он метод убеждения, верит ли в его действенность?
Тот, кто действительно поддерживает этот метод и верит в его эффективность, воздержится от классического совещательного подхода: “Полагаете, вам удастся убедить человека встретиться со мной?” И, вместо этого, сосредоточится на оказании помощи тем, убеждение кого может оказаться наиболее результативным.
• Имеет ли он (она) личный опыт работы с этим методом?
Если ответы на все три вопроса положительны, то вы на правильном пути к продуктивным взаимоотношениям со специалистом.
Можно привести немало убедительных доводов в пользу того, чтобы прибегнуть к помощи профессионального психолога-консультанта. Особенно такого, который готов руководить процессом от начала до конца. Начнем с того, что позиция советчика извне, не входящего в круг людей, непосредственно связанных с химически зависимым человеком, гарантирует объективность. Из консультанта может получиться хороший председатель, а также, вполне возможно, он мастерски сыграет на репетиции роль химически зависимого человека; ему (ей), вероятно, не раз приходилось видеть и слышать все (или почти все) из того, чему вы станете свидетелем во время процедуры убеждения.
Консультант может внести ценный вклад и во время сбора данных — от подробного просмотра и обсуждения перечней, составленных участниками команды, до рекомендации доступных вариантов лечения. Он (она) также обладает достаточными знаниями и опытом, чтобы смягчить страх и облегчить беспокойство участников команды по поводу предстоящего вмешательства.
Наконец, консультант поможет вам и другим участникам группы понять, почему жизнь, работа или тесная дружба с химически зависимым человеком могут привести к появлению аналогичных симптомов “созависимости”. Он (она) также поможет вам понять природу своего попустительского поведения, разобраться с ним, и выяснить, что вам потребуется для лечения и выздоровления.
Несколько слов предупреждения: беспокоит склонность некоторых специалистов-консультантов к “растягиванию” процесса убеждения. В то время, пока они чередой проводят встречи-беседы с членами семьи и друзьями химически зависимого человека, болезнь продолжает свирепствовать. Вполне приемлемо и даже желательно провести две-три теоретических беседы и одно практическое занятие, однако необходимость потратить несколько месяцев на проведение консультаций и подготовку к убеждению возникает редко. После — возможно, но не раньше. Помните: ваша самая неотложная задача — остановить болезнь, и лучше всего сделать это как можно скорее. Вашему консультанту следует задаться той же целью, проникнуться мыслью, что дело не терпит отлагательства.

Процесс убеждения

Процесс убеждения
Пришла пора действовать. Теперь у вас есть возможность и средство остановить болезнь химической зависимости и помочь дорогому вам человеку встать на путь выздоровления.
Возможно, вы волнуетесь. Быть может, даже испытываете страх. Или, должно быть, тревожитесь по поводу неприятной сцены, которой, как вам кажется, не миновать. Но именно в этот момент вы, прежде всего, должны чувствовать свою сопричастность общему делу и искреннюю заинтересованность в его успехе.
И вот, когда вы уже на пороге вмешательства, улучите минуту, чтобы мысленно поздравить себя с тем, как далеко вы продвинулись. Вам удалось больше узнать о болезни и о том, как она сказывается на вас; вы осуществили трудную и неприятную задачу: проанализировали поведение химически зависимого человека и поняли его природу; и вы готовы пожертвовать дружбой с ним во имя его блага. Добрый Самаритянин вряд ли смог бы сделать больше. Если команда целиком состоит из непрофессионалов, в некоторых, весьма особых случаях, не следует пытаться осуществить убеждение без участия специалиста.

Сценарий процесса убеждения

Сценарий процесса убеждения
До сих пор не было сказано, как практически осуществить процесс убеждения. Дело в том, что слишком уж много “неизвестных переменных”: состояние самого химически зависимого человека, стадия развития его болезни, особенности характера участников команды; колебания межличностных отношений, и то, насколько хорошо участники команды осведомлены о химической зависимости, наличие (или отсутствие) опытного специалиста, доступные варианты лечения и т.д. Тем не менее, мы ознакомим вас со сценарием убеждения, отражающим события, которые могут произойти во время самого процесса. И хотя невозможно подобрать образцовый вариант “типичного” убеждения, приведенный ниже пример очень точно отражает обычную картину происходящего.
Прежде чем перейти к практическим действиям, настоятельно рекомендуется обратиться за помощью к специалисту в следующих случаях:
• если химически зависимый человек давно страдает каким-либо психическим заболеванием;
• если он (она) отличается жестоким, оскорбительным и крайне сумасбродным поведением;
• он (она) в какой-то период времени находился в состоянии глубокой депрессии;
• вы подозреваете его в пристрастии к целому к ряду наркотических препаратов, но не располагаете достаточными сведениями или свидетельствами очевидцев о том, что на самом деле употребляет жертва.
Мы уже отмечали, что во время вмешательства химически зависимый человек должен быть трезвым. Но если признаки употребления алкоголя распознать достаточно легко, то наличие наркотической интоксикации может быть не столь очевидным. Известно, что некоторые из наркотических препаратов вызывают психотические (или близкие к психотическим) состояния. Если вы не можете с уверенностью определить, не находится ли человек под воздействием наркотических препаратов в момент, когда намечено вмешательство, отложите его проведение, и прежде чем предпринять новую попытку, обратитесь за консультацией к специалисту.
Ниже мы приведем адаптированный пример подобного убеждения. Конечно, в каждом конкретном случае он имеет свои нюансы и особенности, но нам кажется логичным иметь некий образец работы прежде, чем вы приступите к делу.
Человек, которого мы собираемся убедить — наш старый приятель Эдуард. Его жена Катерина провела несколько недель, набираясь знаний о химической зависимости: читая книги и статьи, беседуя с друзьями, родные и близкие которых страдают химической зависимостью. Особенно долго она беседовала со своей сестрой, живущей в другом городе, муж которой после лечения уже пять лет как не пьет.
Она также конфиденциально побеседовала с Борисом — непосредственным руководителем Эдуарда. В соответствии с курсом, проводимым их компанией, Борис согласился жестко взяться за Эдуарда и настоять, чтобы тот дал согласие лечиться. Приемлема предлагаемая стоимость лечения, а рабочее место Эдуарда будет сохранено за ним до его возвращения.
Состав команды, которую набрала Катерина:
• Борис, который также будет выполнять обязанности председателя;
• Марина, 24-летняя дочь Эдуарда и Катерины;
• Тимофей, их 16-летний сын;
• Гаврила, сосед и близкий друг Эдуарда.
Процедура убеждения назначена на субботу, на 10:00, в кабинете Бориса. Борис вызвал Эдуарда к себе для подготовки отчета, который необходимо представить заказчику в понедельник. Он придет в 10, а все остальные: Катерина, Марина, Тимофей и Гаврила появятся на пороге его кабинета 10:15. До этого команда собиралась дважды, чтобы отрепетировать ход процедуры и “отшлифовать” составленные перечни.
Ровно в 10:15 Эдуард поднимает глаза и видит, как Катерина, Марина, Тимофей и Гаврила входят в кабинет Бориса.
Эдуард: Что происходит?
Борис: Через минуту я все объясню тебе, Эдуард. Проходи, Катерина, и помоги остальным разместиться. Марина и Тимофей, рад вас видеть.
Эдуард: Если бы у всех вас не был такой мрачный вид, я мог бы подумать, будто сегодня день моего рождения. Давайте же, кто-нибудь, откройте тайну.
Участники команды расселись по местам и готовы приступить к делу. Борис как председательствующий начинает.
Борис: Эдуард, я хочу, чтобы ты понял: всем нам придется тяжело. Я действительно хотел обсудить с тобой предстоящий отчет, но более важный повод для встречи — то, что привело сюда твою семью. Я испытываю облегчение, потому что мы, наконец, можем высказаться открыто. Ни один из нас не желал ничего от тебя скрывать, и нам на самом деле было неловко действовать таким образом. Но мы хотели сделать все, как следует. Сейчас я собираюсь попросить тебя об одолжении, а именно — дать нам возможность высказаться. Обещай выслушать, как бы тяжело это ни было. Понимаем, что тебе будет несладко... Не мог бы ты пойти нам навстречу и просто выслушать нас?
Эдуард: Что все это значит?
Борис: За последние несколько недель мы не раз собирались вместе, поскольку все мы любим тебя и глубоко обеспокоены тем, что с тобой происходит. Уверен, если ты выслушаешь нас, то поймешь наши чувства. Мы собрались здесь поговорить о твоем пьянстве. Единственное, о чем мы просим, так это выслушать нас. Ты согласен?
Эдуард (свирепо глядя на председателя): Ушам своим не верю. Я-то думал, ты вызвал меня сюда поработать над отчетом.
Борис: С этим пока придется повременить, поскольку у нас есть дело поважнее.
Эдуард (поворачиваясь лицом к Катерине): Полагаю, ты все это затеяла. Ты же годами придираешься ко мне за мое “пьянство.
Катерина: Все мы собрались здесь ради тебя, Эдуард. Марина и Тимофей, Борис и Гаврила — все мы очень за тебя тревожимся.
Борис: Эдуард, положение, действительно, очень серьезное. Понимаю, сейчас ты, должно быть, сердит на нас, но если ты решишь отстраниться или станешь все время перебивать, то последствия могут быть самые серьезные.
Эдуард: Ты хочешь сказать, что на карту поставлена моя работа?
Борис (кивая): Я могу пойти и на такой шаг. Но я не хочу обсуждать это сейчас. Давайте лучше послушаем, что скажет Марина.
Эдуард: Ладно, послушаем. Не уверен, что мне это понравится, но я выслушаю.
Борис: Это все, о чем мы просим. Начинай, Марина.
Марина лезет в сумочку и достает свой перечень. Прежде чем начать, она нервно поглядывает на отца.
Марина: Папа, ты знаешь, что я всегда тебя любила. Не было отца лучше и заботливей тебя. Я помню все то время, что мы проводили вместе, когда я была маленькой — особенно, как ты водил нас в поход, когда мне было девять. Но в последнее время я действительно переживаю за тебя. Когда бы мама ни пригласила меня на обед, ни разу не обошлось без рюмки. А затем мы, как всегда, с жаром принимались спорить. В прошлое воскресенье ты едва не запустил в меня бокалом. Это так не похоже на тебя, папа. Ты никогда не поднимал на меня руку, пока не запил.
Эдуард: Марина, я просто пошутил...
Марина: Я испугалась. Помнишь, я рано ушла? Именно поэтому.
Эдуард: Ну, если это все...
Марина: Нет. В прошлом месяце я привела с собой Сашу, нового парня, с которым встречалась, чтобы познакомить его с тобой и с мамой. Ты уже явно “накачался”, но, тем не менее, достал спиртное и принялся смешивать коктейли. Ты уже и без того шатался и еле ворочал языком. Мне было так стыдно, папа. С тех пор от Саши ни слуху ни духу.
Эдуард: Уж не думаешь ли ты, что виноват в этом я?!
Марина: Затем, в прошлом году, в канун Рождества я пела сольную партию в церковном хоре, и вы с мамой должны были прийти меня послушать. Она явилась одна и сказала, что ты загрипповал. А на самом деле ты без чувств валялся на диване. Ты пьянствовал с полудня.
Итак далее, пункт за пунктом. К тому времени, когда Марина заканчивает чтение, Эдуард сидит в глубоком молчании. Затем вступает Гаврила.
Гаврила: Эдуард, ты — самый лучший партнер по покеру. Ты — мой давний и добрый друг. Но меня тоже тревожит твое пьянство.
Эдуард (саркастически): “Что ж, Гаврила, как мне помнится, нам не раз случалось “опрокидывать” вместе. Кроме того, не ты ли научил меня смешивать превосходный “мартини”?
Гаврила: Эдуард, в последнее время, когда мы собирались за игрой, ты являлся уже выпившим. Это было очевидно всем собравшимся. Потом, где-то в течение следующего часа, ты требовал приготовить тебе еще несколько порций коктейля. Не в силах сосредоточиться на игре, ты принялся рассказывать какую-то долгую и запутанную историю. Ты ходил не в очередь и, в конце концов; нам пришлось свернуть игру.
Эдуард: Ладно, значит, я был расстроен. Последнее время столько всякого в мыслях.
Гаврила: Две недели назад, когда ты попросил на время мою машину, потому что твоя была на станции техобслуживания, мне пришлось тебе отказать. И все потому, что когда я в прошлый раз разрешил тебе ею воспользоваться, ты бросил ее на стоянке где-то в центре города. Причем ты даже забыл, на какой именно. Катерина рассказала мне, как ты вернулся домой на такси, и что ты был пьян.
Эдуард: Я же нашел твою машину на следующий день, разве не так? Кроме того, по-моему, мы с Катериной договорились сохранить это между нами. Шила в мешке не утаишь!
Гаврила: Помнишь, в прошлый раз тебя пригласили на вечеринку к Степану? Ты не только при всех приставал к Элле, но оскорбил и мою жену. Она решила махнуть на все рукой, но на самом деле очень расстроилась. Перед этим я видел, как ты готовил себе напиток. Ты налил целый стакан портвейна и осушил его, а затем смешал себе еще. Думаю, ты не заметил, что я наблюдал за тобой. Я о тебе же беспокоюсь.
Эдуард: Здорово. Теперь за мной еще и шпионят. Мы уже почти закончили?
Борис: Пожалуйста, дослушай нас. Мы знаем, это нелегко. Всем нам сейчас не до шуток.
Эдуард, скрестив руки на груди, уставился в потолок. Он все еще глядит в потолок, когда Гаврила заканчивает чтение, и настает черед Тимофея.
Тимофей: Папа, мне очень тяжело. Боюсь, ты на меня страшно рассердишься. Нам всем и так уже с лихвой хватило неприятностей. Но я люблю тебя, папа. И я не могу сидеть сложа руки и смотреть, что ты делаешь с собой, и с мамой, и со мной, и с Мариной.
Прежде чем приступить к чтению, он глубоко вздыхает.
Тимофей: Папа, помнишь, как прошлым летом мы отправились в поход? Всю дорогу ты то и дело вылезал из машины, якобы проверить кузов и выяснить, что там постоянно перекатывается. Я догадался, что это бутылка. Всякий раз, когда ты останавливался, ты тайком к ней прикладывался. Когда мы добрались до лагерной стоянки, ты был уже изрядно пьян.
Эдуард: Тимофей, так нечестно. Я думал, мы замечательно провели время.
Тимофей: Ну, это совсем не так. По крайней мере, что касается меня. Все выходные я только и следил, как бы ты не свалился в костер или не заблудился в лесу. Большую часть времени ты был пьян. Я не мог дождаться, когда мы вернемся домой.
Эдуард: Тебя просто тянуло обратно, к твоим приятелям. Понимаю, как тяжко подростку провести выходной с папашей.
Тимофей: Это неправда! Но если ты, папа, без конца пьешь, тут не до шуток. Разве ты не понимаешь, что твое пьянство делает со всеми нами? С Мариной, с мамой, со мной?
Борис: Тимофей, пожалуйста, продолжай читать. Что дальше, Тимофей?
Тимофей явно расстроен. Через мгновение он делает еще один глубокий вдох и вновь принимается читать.
Тимофей: Ладно. Что ж, продолжим. Пару недель назад я вернулся домой поздно и привел с собой двух приятелей. Признаю, мы наделали слишком много шума. Как бы то ни было, дальше я помню, как ты возник на кухне в пижаме. Как ты орал на меня, как отчитывал меня перед моими друзьями. Всякому ясно, что ты был пьян. Ты показался “во всей красе” перед моими друзьями!
Пока Тимофей продолжает читать, Эдуард делает вид, будто не слышит. Он ерзает на стуле, поглядывает на часы, перевязывает шнурки. Он избегает встречаться взглядом с присутствующими.
Когда Тимофей заканчивает, Борис достает из кармана свой листок. Он кладет его на стол перед собой и начинает читать.
Борис: Эдуард, ты всегда был замечательным работником. В первые пять лет твоей работы объем продаж превысил обычный уровень, и в этом немалая твоя заслуга. Но положение дел изменилось. За последние несколько месяцев производительность твоего труда резко упала.
Эдуард: Борис, будь реалистом. Всю нашу отрасль лихорадит.
Борис: Возможно, но лишь единственный отдел нашей компании, причем твой. Твои коллеги жалуются, что ты не выполняешь свою долю работы, Состояние бухгалтерской отчетности оставляет желать лучшего. Когда мы не досчитались финансового отчета Михаила, я попросил его самого объяснить в чем дело, и он признался, что больше не может с тобой работать. Он не хотел говорить ничего плохого в твой адрес, но я давно подозреваю, что неприятность с отчетом вышла из-за твоего пьянства.
Эдуард: А не поведал ли он к тому же, как разделал меня, когда я всего-то на неделю задержался с выполнением его распоряжения?
Борис: В прошлый понедельник ты явился после двухчасового (!) обеда, и от тебя несло спиртным. Ты отказался отвечать на звонки до конца рабочего дня.
Эдуард: Видал, как ты сам выпивал во время обеда.
Борис: Я делаю это не каждый день. А ты — каждый. Даже если ты перекусываешь в кафетерии, то все равно как-то ухитряешься к середине дня дышать перегаром.
Эдуард встает.
Эдуард: Ладно. Погодите. Я вам кое-что покажу.
Он покидает комнату и, не проходит и минуты, как возвращается, неся с собой бутылку. Он ставит ее на стол перед Борисом.
Эдуард: Признаюсь, я держал ее у себя в столе. Может, я иногда и “взбадривался” во время рабочего дня. Но с этим покончено. Никогда больше не буду, обещаю.
Борис. Прекрасно, Эдуард. Я уверен, что ты сдержишь свое слово. Однако все мы решили: для того чтобы ты смог одержать свое обещание, тебе нужна помощь.
Эдуард: Что ты имеешь в виду, какая помощь? Ты говоришь о вытрезвителе или о чем-то еще?
Борис: Давай послушаем, что скажет Катерина, а затем дадим тебе возможность принять решение. Готова, Катерина?
Катерина потупилась, она упорно не отрывает глаз от своего листка, словно старается выучить текст наизусть. Все спокойно ожидают. Наконец, она поднимает взгляд и смотрит на мужа.
Катерина: Я вышла за тебя замуж, потому что любила тебя. Я все еще тебя люблю. Но моему терпению пришел конец. Последнее время невольно напрашивается желание попросить тебя уйти, оставить нас с Тимофеем в покое. Мне страшно, когда ты пьешь, и я боюсь, что ты можешь нас покалечить. Две недели назад ты явился домой после работы около десяти вечера. Когда я спросила, где ты был, ты ударил меня и сказал, чтобы я не лезла не в свое дело. За все годы, пока мы вместе, не случалось ничего подобного.
Тимофей (потерянно): Мама! Ты ни разу не обмолвилась об этом на наших собраниях.
Катерина: Прежде всего, я хотела сказать об этом твоему отцу. Пусть он знает: впервые за двадцать пять лет совместной жизни он пугает меня.
Эдуард переводит взгляд с потолка на Катерину Его поза несколько утрачивает оборонительный характер.
Эдуард: Милая, я так виноват. Не знаю, что на меня нашло. Клянусь, такое никогда не повторится снова.
Катерина: Я просто хочу, чтобы ты выздоровел, чтобы все стало, как раньше. Эдуард, я уже не один месяц сама распоряжаюсь чековой книжкой. Я покрывала твое мошенничество, разбиралась в созданной тобой финансовой неразберихе, брала деньги из наших сбережений, брала кредит. Чем больше ты пьешь, тем больше денег уходит в никуда.
Эдуард: Я нажил приличное состояние. Мне больше не нужно считать каждую копейку. Сейчас у нас достаточно денег, чтобы жить безбедно.
Катерина: В прошлом месяце ты забыл свой кошелек в пивной. Не прошло и трех дней, как ты, наконец, спохватился. Я немедленно принялась обзванивать банки; у того, кто взял кошелек, было целых три дня, чтобы использовать твои карточки. Я рассказала нашим кредиторам какую-то выдуманную историю о том, где ты потерял бумажник, потому что мне было стыдно сказать правду.
Эдуард ерзает на стуле. Катерина продолжает читать.
Катерина: На прошлой неделе, когда мы отправились пообедать, мне пришлось тайком вытащить ключи от машины у тебя из пиджака и спрятать их в своем кошельке, чтобы ты не пытался сесть за руль. Ты в одиночку прикончил полторы бутылки вина. Я не собиралась ехать на сидении для пассажиров.
Эдуард: Я езжу осторожно. Разве я когда-нибудь попадал в аварии?
Катерина (очень мягко): Пока еще нет. Но три недели назад ты был на волосок от происшествия. Помнишь, когда этот мальчуган выскочил из-за припаркованных машин? Мне пришлось буквально вцепиться в руль. В тот день ты выпил — хотя ты и прятал бутылку в гараже, я поняла, что выпил — и если бы я не среагировала так быстро, ты бы сбил ребенка. Возможно, насмерть.
В первый раз Эдуард нечего возразить.
Катерина: Я не буду больше читать тебе нотаций. Я не стану выгораживать тебя перед людьми, как это было в случае с Мариной. Я не намерена звонить Борису и извиняться за твои опоздания. Я не собираюсь стоять и ждать, пока ты не покалечишь меня или Тимофея. Все это нужно прекратить, Эдуард.
Теперь Эдуард смотрит в пол.
Борис: Мы почти закончили, Эдуард. Я знаю, тебе неприятно, но мы почти закончили. Каждому осталось добавить одно-два слова. Когда все завершится, мы поговорим.
Марина: Папа, даже не знаю, как и сказать, но меня больше не тянет домой. Никогда не знаешь, в каком ты состоянии. Раньше в доме было так весело, а теперь такая напряженная обстановка. Из-за нее даже домой идти не хочется.
Гаврила: Эдуард. я дорожу твоей дружбой, и мне невыносимо смотреть на то, что происходит. Но я не могу принимать тебя у себя в доме, пока все не изменится. Лена тоже за тебя переживает, но еще больше она стремится оградить детей. Она не хочет, чтобы ты находился рядом с ними в пьяном виде.
Катерина: Эдуард, я не могу так больше. Твое пьянство сказывается и на мне тоже. Временами мне кажется, будто я схожу с ума. У нас больше нет ни общих разговоров, ни общих дел, как раньше; и я чувствую, что должна следить за тобой каждую секунду. За последние недели я поняла одно: я больна так же, как и ты. Нам всем нужна помощь, Эдуард.
Марина: Мама права, отец. То, что с тобой происходит — это болезнь, называемая химической зависимостью, и она передается окружающим. И все мы - Тимофей, мама и я - тоже больны ею по-своему. Но ни ты, ни мы не должны медлить. Ты поправишься. Ты непременно поправишься. Все мы поправимся, но для этого нужно держаться друг за друга.
Тимофей: Папа, пожалуйста, согласись. Я люблю тебя. Мы все тебя любим, и нам больно видеть тебя таким. Ты не тот, каким был раньше. Мне стыдно приглашать в дом друзей, потому что никогда не знаешь, в каком ты состоянии. Порой мне кажется, будто у меня больше нет отца.
Борис: Эдуард, я хочу повторить то, что уже сказал. Тебе придется восстанавливать свою профессиональную репутацию. Но, мне кажется, тебе это вряд ли удастся, пока ты не примешь помощь, чтобы навсегда покончить с пьянством.
Эдуард закрывает лицо руками. Спустя минуту-другую он поднимает глаза и обводит взглядом лица присутствующих. Когда он начинает говорить, его голос звучит едва ли не шепотом.
Эдуард: “Господи, неужели все, о чем вы рассказали, правда? Неужели я такой мерзавец?”
Катерина: “Мы собрались здесь не для того, чтобы ругать или обвинять тебя в чем-либо, а для того, чтобы помочь нам всем. Я знаю, что нуждаюсь в помощи так же сильно, как и ты”.
Эдуард: “Хорошо, так что же от меня требуется? Хотите, чтобы я собрал вещи и ушел? Вы этого хотите?”
Катерина: “Нет, нам нужно совсем не это. Мы хотим, чтобы ты поправился”.
Борис: “ Эдуард ” алкоголизм — это болезнь. Приняв помощь, ты снова будешь здоров”.
Эдуард: “Я не понимаю. Что вы имеете в виду, какую болезнь? Я могу прекратить пить, когда захочу. И брошу, начиная с сегодняшнего дня. Вот увидите!”
Борис: “Люди, которые тебе помогут, расскажут тебе о болезни куда больше. Бросить пить гораздо труднее, чем ты думаешь. Кроме того, дело не только в этом”.
Эдуард (решительно): “Борис, ты знаешь, если я что-то задумал, то выполню обязательно. Я отвечаю за свои слова: в жизни никогда больше не буду пить”.
Борис (глядя Эдуард в глаза): “Мы пришли сюда не за тем, чтобы выслушивать твои обещания. Мы собрались, чтобы убедить тебя согласиться принять помощь. Пора попробовать что-то новое и совершенно другое”.
Эдуард: “О чем ты — об Обществе Анонимных Алкоголиков или вроде того? Какой-нибудь клуб для выпивох и всяких отщепенцев?”
Борис: “Думаю, ты будешь удивлен, узнав, какие люди обращаются в Областную наркологическую больницу. Но хотелось бы начать не с этого. Ты можешь обратиться в стационар Санкт-Петербурга или в Саранский лечебный центр. Тебя уже ожидают, прямо сегодня”.
Эдуард (явно потрясен): “Сегодня. Подождите-ка минутку. Нам еще нужно обсудить все как следует. Кроме того, я не могу поехать сегодня. Отчет должен быть готов к понедельнику”.
Борис: “Мы сами об этом позаботимся. Месяц без тебя мы здесь продержимся. Кроме того, когда ты вернешься к работе, то уже настолько поправишься, что будешь трудиться раза в два продуктивнее”.
Эдуард: “Месяц? Я не ослышался, ты сказал, месяц?”
Борис: “Ровно столько длится программа лечения. Ты отправишься лечиться сегодня и вернешься через тридцать дней”.
Эдуард поворачивается к Катерине.
Эдуард: “Я не могу оставить вас с Тимофеем на целый месяц”.
Катерина: “Я навещу тебя, как только мне разрешат. А во время “недели семьи” я буду бывать у тебя каждый день”.
Эдуард: “Но ведь нужно время, чтобы подготовиться, собрать вещи, и ты, вероятно, должна забронировать место или что-то вроде того... А не подождать ли с этим до понедельника?”
Катерина: “Твой чемодан собран и готов в дорогу. Он в багажнике моей машины. Если тебе понадобится еще какая-то одежда, я позабочусь о том, чтобы тебе передали”.
Борис: “И если ты поедешь сегодня — твое место сохраняется за тобой до твоего возвращения”.
Эдуард: “А если нет?”
Борис: “У тебя нет выбора, дружище. Ни на что другое я не согласен”.
Теперь Эдуард тихонько плачет. Марина подходит к нему сзади и обнимает его.
Марина: “Папа, это поможет всем нам. Ты поправишься, и мы тоже поправимся. Мы с мамой сегодня вечером в первый раз идем на групповую психотерапию для членов семьи зависимых.
Эдуард: “Не могу поверить в то, что происходит. Почему вы до сих пор молчали? Почему никто не сказал мне, что я сделал всем вам?”
Катерина: “Мы пытались, но ты нам не верил. Теперь я знаю, почему. Ты не мог понять, насколько ты болен, Эдуард. Ты просто не знал. Обычно так и бывает, Эдуард ”.
Борис: “Теперь нам нужно принять решение. Так что ты выбрал, Эдуард? Пензу или Саранск?”
После полудня того же дня Эдуард регистрируется в Пензенском лечебном центре. Его жена и дети находятся рядом с ним, для поддержки. Убеждение прошло успешно: Эдуард получит необходимую помощь.
Процедура убеждения, описанная выше, проводилась точно по намеченному плану. Этот план разработан в институте Вернона Джонсона и можно кратко изложить в виде так называемых Пяти Принципов Убеждения:
1. В команду вовлечены авторитетные люди, чье мнение химически зависимому человеку небезразлично.
2. Каждый из этих авторитетных людей записывает конкретные сведения о событиях и поступках жертвы зависимости, которые указывают на злоупотребление ею химическими препаратами и являются законным основанием для подозрений.
3. Все авторитетные люди поочередно рассказывают химически зависимому человеку о том, как они относятся к тому, что (по его вине) происходило в их жизни, они делает это без осуждения.
4. Жертве болезни предлагаются конкретные варианты лечения на выбор — этот лечебный центр или тот стационар.
Если бы Эдуард наотрез отказался рассмотреть оба из этих вариантов и поклялся бросить пить самостоятельно, без посторонней помощи, то тогда команде пришлось бы прибегнуть к вопросу "А что, если?” — “А что, если ты действительно снова начнешь пьянствовать? А что, если ты еще раз напьешься?” Им бы пришлось заключить с Эдуаром уговор: если он начнет употреблять снова, то согласится принять помощь. В этом случае участникам команды пришлось бы заставить его сдержать слово.
5. Когда жертва соглашается принять помощь, то ее необходимо предоставить немедленно.
Если команда строго придерживается этого плана, ее шансы на успех — 8 из 10. Доверяя своему личному опыту, я всякий раз надеялся, что метод сработает — так оно и было. В защитном барьере жертвы появляется трещина, и он (или она) соглашается принять ту или иную форму помощи.
Изыскивая различные возможности для лечения, имеющиеся в вашей местности, вы узнаете, что в наши дни существует немало доступных вариантов: от консультаций, проводимых амбулаторно, до полномасштабных программ лечения в стационарах. Последний из упомянутых вариантов заслуживает того, чтобы о нем, хотя бы вкратце, было сказано на этих страницах.
Программа лечения в стационаре обычно начинается с детоксикации — безопасного избавления пациента от токсических последствий алкоголя или наркотиков. Пациент подвергается тщательному медицинскому обследованию, у него выявляются другие, сопутствующие заболевания, требующие дополнительного лечения.
Следующий шаг — просвещение пациента — он получает необходимые знания о себе самом и о болезни химической зависимости. Оно осуществляется во время консультаций, регулярных лекций и ежедневных групповых занятий с пациентами.
Главная цель группового тренинга — выявить защитные реакции пациента и описать их таким образом, чтобы он мог понять механизм их действия и научиться распознавать их. Этот период неверия и сопротивления порой бывает очень болезненным. Защитный барьер не просто дает трещину, он рушится и больше не восстанавливается в результате чуткого тесного взаимодействия пациентов и персонала.
Во время этих занятий акцент делается на лучших качествах пациента. Ненависти к себе противопоставляется гордость за достигнутые успехи, дружеская поддержка и истинная привязанность, которая часто возникает между членами группы. Чудесное открытие, что “я, быть может, не так уж плох”, дает основание для надежды и выздоровления.
Во время этого процесса в какой-то момент пациент начинает понимать себя — возможно, впервые за все время болезни. Он (или она) примиряются с фактом существования болезни, с ее неумолимой реальностью. Как сказал один выздоравливающий алкоголик: “Раньше я на какое-то время бросал пить, потому как понимал, что пьянствовать не следует. Потом, наконец, меня осенило: я должен прекратить пить, потому что никак не могу бросить пить”. Растущая осведомленность уравновешивается верой в то, что дело может пойти и обязательно пойдет на поправку.
За программой лечения в стационаре следует программа помощи выздоравливающим, продолжительностью около двух лет. Пациент с супругой еженедельно посещают занятия “группы выздоравливающих” (подбирайте центр в котором есть такая форма работы!). Отслеживается прогресс выздоровления и исследуются межличностные отношения.
Вероятность успеха такого вида лечения высока, примерно от 50 до 80 процентов, в зависимости от программы и мотивации жертвы и ее близких. Убеждение — ключ к побуждению. В большинстве случаев болезнь удается остановить, и химически зависимый человек переходит к успешному выздоровлению.

Что если убеждение не помогает?

Что если убеждение не помогает?
Что если жертва так или иначе не соглашается принять помощь? Продолжайте пытаться. Не сдавайтесь! Помните, что жизнь жертвы зависит от вашего постоянного участия в ее судьбе.
Нами было обнаружено, что убеждение, по всей вероятности, обладает неким кумулятивным (суммирующим) действием. Если первая встреча с командой не подвигнет человека на лечение, то, возможно, начатое дело довершит вторая — или третья. Иногда требуется даже больше усилий со стороны участников команды, чтобы разрушить защитную систему жертвы. Поиск рационального объяснения поступков, проецирование, отрицание, подавление и самообман в совокупности своей создают барьер для самопознания личности, соперничающий с Великой китайской стеной.
Но как быть с поистине “неисправимым” пьяницей, или с тем, кто решительно уходит с самой процедуры убеждения, или с тем, кто действительно зашел слишком далеко, чтобы ему можно было помочь? Если человек продолжает пить и так и не обращается за лечением, можно ли считать, что убеждение полностью провалилось? Нет. Правильно проведенное убеждение всякий раз так или иначе приносит свои плоды. Если все делать как следует — полных неудач не бывает. И вот почему:
• Люди — участники команды — необратимо меняются сами. Теперь они понимают, что не одиноки. Они знают, что всегда могут рассчитывать на помощь и поддержку. С этого момента их жизнь коренным образом меняется.
• Меняется и семья химически зависимого человека — от некогда скованной и инертной, исполненной страха, вины, обуреваемой чувством стыда группки до полностью обновленного, активного и энергичного единого целого. Теперь все члены семьи знают, что такое химическая зависимость. Они распознают у себя ее симптомы, и стремятся сами себе помочь. Близкие начинают понимать: они не виновны в том, что химически зависимый человек болен. Какое моральное облегчение — сознавать, что это действительно так!
• И наконец, меняется отношение жертвы к употребляемому зелью. Брешь в защитной стене пропускает знание, которое жертва уже больше никогда не сможет полностью отрицать. Как заметила супруга одного алкоголика: “По крайней мере, мы ему навсегда пьянку испортили!”
В общем, убеждение никогда не проходит бесследно, и последствия его неизменно положительны. Оно никоим образом не повредит. Самое меньшее, что оно дает — так это шанс к выздоровлению даже в самых, казалось бы, безнадежных случаях; и самое большее — вновь возвращает всю семью к полноценной жизни.
Будем надеяться, что эти замечания убедят вас предпринять еще одну попытку — если первое убеждение не приведет к согласию жертвы принять лечение.

Помогите себе сами

Помогите себе сами
Независимо от исхода убеждения, будет разумно поискать помощь и для себя. Химическая зависимость “заразна”, и нет ничего зазорного в том, чтобы обратиться за помощью ради собственного выздоровления.
Прежде чем двигаться дальше, давайте рассеем несколько заблуждений относительно семейной терапии.
•Во-первых, семья проходит лечение не ради химически зависимого человека.
• Во-вторых, возвращение химически зависимого чело века к трезвому образу жизни и восстановление духовного здоровья его семьи происходят независимо одно от другого. (Болезнь человека — не ваша вина; и вы не отвечаете перед ним за его выздоровление).
• И в-третьих, моральное выздоровление семьи не зависит от будущей трезвой жизни химически зависимого человека.
Говоря о моральном выздоровлении семьи, следует отметить один очень важный момент: поскольку болезнь химической зависимости охватывает всю семью, практически всем ее членам для возвращения к нормальной жизни потребуется некоторая помощь. Более того, если семья была подвержена химической зависимости долгое время, то, вероятно, всем ее членам без исключения для восстановления физического и духовного здоровья не обойтись без посторонней помощи.
Под помощью такой семье обычно подразумевается программа групповой семейной терапии, индивидуальное консультирование.
Почему семья для выздоровления нуждается в специальной лечебной программе? Большинство семей настолько “сроднилось” с проблемой химической зависимости, что их восприятие “масштабов бедствия” притупилось и стало крайне ограниченным. В попытке оградить себя от страдания и разрушительного действия болезни они выработали свои собственные, ограниченные и эмо¬ционально недостаточные способы справляться с ней и ошибочно шагнули в эмоционально ущербную жизнь. И хотя их проблемы, вероятно, возникли на почве чужого пьянства (или наркомании), вовсе необязательно, что они (проблемы) исчезнут, если сам химически зависимый человек станет трезвенником.
Многие люди также находят помощь и утешение, пользуясь услугами индивидуальной психотерапии.
Еще одна возможность — программа семейной терапии. Такая программа обеспечивает как персональное консультирование всех членов семьи, так и занятия в группах взаимной поддержки, на которых можно обсудить свои проблемы с другими людьми, переживающими те же неприятности.
Программы семейной терапии также дают точную информацию о заболевании химической зависимости: как оно воздействует на свою жертву и на тех, кто ее окружает, и какие методики помогли другим людям поправиться. В случае необходимости, рекомендуется обратиться к дополнительным источникам помощи.
Поскольку эти программы работают с семьями в течение длительного периода времени, то они также помогают людям опробовать и освоить новые формы поведения для того, чтобы те могли сами справляться со своими проблемами и удовлетворять свои эмоциональные потребности. Выясните, существуют ли такие программы там, где вы живете.
Для членов семьи химически зависимого человека, как и для него самого, выздоровление означает прорыв сквозь защитный барьер и возвращение к реальной действительности. Как и химически зависимый человек, члены его семьи должны знать, что алкоголь и (или) наркотики— и есть самая суть проблемы. Они обязаны понять, что каждый из них сам отвечает за свое собственное поведение, чувства и выздоровление. Им необходимо осознать, что у них есть выбор, что попустительство с их стороны никогда не помогало и не поможет химически зависимому человеку прекратить употреблять спиртное (или наркотики) и удовлетворить свои эмоциональные потребности.
У большинства детей, выросших в семьях, подверженных химической зависимости, так никогда и не проявляется способность испытывать весь спектр доступных человеку эмоций. На восстановление глубокого, полноценного мироощущения, являющегося неотъемлемой частью жизни здоровой семьи, может потребоваться немало времени. Но сколько бы его не потребовалось, дело стоит затраченных усилий.
Что если химически зависимый человек упорно продолжает сопротивляться всем вашим попыткам ему помочь? Пусть это не станет препятствием на пути к вашему собственному выздоровлению. В самом деле, новое трепетное сияние лиц близких может оказать куда большее влияние на уже “перегруженную” всякими мерами воздействия жертву зависимости. На фоне вашего стремления быть здоровым, он со своим пьянством или болезненным пристрастием к наркотикам будет чувствовать себя еще более неуютно. Он будет ощущать себя еще большим изгоем. И это, вопреки всем вашим ожиданиям, может пробить брешь защитной стене.

Заключение

Заключение
Вмешательство в жизнь химически зависимого человека — важный шаг в направлении лечения одного из самых широко распространенных заболеваний нашего общества. По меркам статистики, однако — когда миллионы людей непосредственно страдают этим заболеванием, и миллионы других растут в нездоровых семьях— этот шаг кажется просто ничтожным.
Если человечество действительно намерено победить болезнь химической зависимости (как оно победило столь же ужасные недуги, такие например, как полиомиелит и оспа), то мы обязаны вмешаться в жизнь нашего общества на всех его уровнях, общества, которое активно способствует употреблению алкоголя и наркотиков. Мы должны начать с распространения знания о том, что химическая зависимость — это действительно болезнь, а вовсе не при¬знак моральной слабости или отсутствия силы духа.
Трагедия современного общества в том, что лиш немногие знают, что такое химическая зависимость, как она проявляется и как воздействует на человека. Многие семьи из поколения в поколение замкнуты в своем неведении. Но мир — не без чудес. Каждый день кто-нибудь где-нибудь неожиданно зажигает слабый лучик надежды: быть может, еще не все потеряно. И через этого человека открывается доступ в закрытый семейный мирок. За долгие годы, множество раз приходилось слышать, как родители, супруги и дети говорили: “Мой отец (мать, брат, сестра, друг или подчиненный) — алкоголик. Мы все знали об этом, но думали, будто ничего уже не поделаешь. Затем, как-то однажды мне попалась брошюра, где рассказывалось об 'убеждении' — оно действительно помогает? Смогу ли я осуществить его? Может ли оно вернуть человеку здоровье и благополучие?” Й мы с радостью отвечаем “да” на все три вопроса.
У нас, в нашей профессиональной сфере, пока еще не хватает специалистов, чтобы охватить проблему во всей ее полноте. Нас тысячи — но химически зависимых людей миллионы! Слава Богу, что обеспокоенных этой проблемой людей вдвое, вчетверо и даже в десять раз больше. Несметное множество их предпринимает кое-какие успешные действия.
Если вы решитесь и постараетесь в своей жизни помочь хотя бы одному химически зависимому человеку — В добрый путь!

Для создания брошюры использовались материалы книг:
1. Геннадий Михайлович Блинов История болезни N 689 : Записки врача-психиатра. [Повесь], 1975 г.
2. Вернон Джонсон (Vernon E. Johnson), “Как заставить наркомана или алкоголика лечиться”, 2001г.
3. Проф. Джон А. Соломзес, Проф. Вэлд Чебурсон, Док. Георгий Соколовский, Наркотики и общество, 1998 г.
4. Фридман Л.С., Флеминг Н.Ф., Роберте Д.X., Хайман С.Е.. Наркология, 2001г.
5. Форд Бетти Крсис Чейз, Счастливое пробуждение, 1991г.